Толстой л. н. - Использование приема антитезы у л. н. толстогои ф. м. достоевского ("преступление и наказание")

Антитеза - основной идейно-композиционный принцип 'Войны и мира' и 'Преступления и наказания', заложенный уже в их заглавиях. Он проявляется на всех уровнях художественного текста: от проблематики до построения системы персонажей и приемов
психологического изображения. Однако в самом использовании антитезы Толстой и Достоевский часто демонстрируют разный метод.
Истоки этого различия в их взглядах на человека. В самих произведениях Толстого и Достоевского содержится проблема: заглавия не однозначны, полисемантичны. Слово 'война' означает в 'Войне и мире' не только военные действия, не только события,
происходящие на поле сражения; война может происходить в повседневной жизни людей (вспомним такую войну из-за наследства графа Безухова) и даже их душах. Еще более насыщенным в смысловом отношении является слово 'мир': миръ как антитеза войне и 'мiръ' как общность людей. Заглавием окончательной редакции романа Л. Н. Толстого стало 'Война и миръ', то есть мир как антитеза войне. Но в многочисленных черновиках и набросках Толстой варьирует написание этого слова, как бы колеблясь. Само сочетание 'война и мир' мы можем встретить у Пушкина в 'Борисе Годунове': 'Описывай, не мудрствуя лукаво, Все то, чему свидетель в жизни будешь:
Войну и мир, управу государей,
Угодников святые чудеса'.
Уже в пушкинском контексте сочетание 'война и мир' становится ключом к историческому процессу в целом. Таким образом, мир – это категория универсальная, это жизнь, это вселенная. С другой стороны, совершенно ясно, что понятия преступление и
наказание интересуют Достоевского не в их узком юридическом смысле. 'Преступление и наказание' - это произведение, ставящее глубинные философские и нравственные проблемы.
Художественное пространство романа Толстого как бы ограничивается двумя полюсами: на одном полюсе - добро и мир, объединяющие людей, на другом - зло и вражда, разобщающие людей. Толстой испытывает своих героев с точки зрения закона 'непрерывного движения личности во времени'. Герои, способные к душевному
движению, к внутренним изменениям, по мысли автора, несут в себе начала 'живой жизни' и мира. Герои неподвижные, неспособные чувствовать и понимать внутренние законы жизни, оцениваются Толстым как носители начала войны, разлада. В своем романе Толстой резко противопоставляет эти персонажи. Так, салон Анны Павловны Шерер Толстой не зря сравнивает с прядильной мастерской, с бездушной машиной.
Через весь роман проходит антитеза 'правильность - неправильность', 'внешняя красота - живое очарование'. Для Толстого неправильные и даже некрасивые черты лица Наташи гораздо привлекательнее, чем античная красота Элен, жизнерадостный (пусть не к месту) смех Наташи в тысячу раз милее 'неизменной' улыбки Элен. В поведении героев автор также противопоставляет стихийное разумному, естественное театральному. Для Толстого 'ошибки' Наташи гораздо естественнее и натуральнее, чем рассудочное поведение Сони.
Законченным воплощением начала войны в романе стал Наполеон. Он не только постоянно играет на публику, но и наедине с собой остается актером. Он мыслит себя великим полководцем, ориентируясь на некие античные образцы. Полным антиподом Наполеона является в романе Кутузов. Он - истинный выразитель духа нации.
'Мысль семейная' противопоставляет семью Ростовых 'клану' Курагиных.
Антитеза 'ложное - истинное' используется Толстым и при изображении душевных движений своих героев. Так, Пьер на дуэли, чувствуя всю глупость и ложность ситуации, ничего не предпринимает для ее удачного разрешения, а требует 'скорее начинать' и усиленно заряжает свой пистолет.
В отличие от героев Толстого, герои Достоевского никогда не изображаются однозначно: человек у Достоевского всегда противоречив, непознаваем до конца. Его герои сочетают в себе две бездны разом: бездну добра, сострадания, жертвенности и бездну зла, эгоизма, индивидуализма, порока. В каждом из героев есть два идеала: идеал Мадонны и идеал Содомский. Содержание 'Преступления и наказания' составляет суд над Раскольниковым, внутренний суд, суд совести.
Приемы, которые Достоевский использует в создании образной системы своего произведения, отличаются от приемов Толстого.
Достоевский прибегает к приему двойного портретирования. Причем первый портрет, более обобщенный, обычно спорит со вторым. Так, до совершения преступления автор говорит о красоте Раскольникова, о его прекрасных глазах. Но преступление не только запятнало его душу, но и оставило трагический отпечаток на лице. На этот раз перед нами
портрет убийцы. В романе Достоевского спорят не герои, а их идеи.
Таким образом, мы видим, что антитеза как художественный прием оказался очень продуктивен для двух крупнейших художников- реалистов, Толстого и Достоевского.